Собственно, последнее на сегодня, что мне хотелось записать.

You have the right to remain silent. Anything you say can and will be used against you in a court of law. You have the right to have an attorney present during questioning. If you cannot afford an attorney, one will be appointed for you. Do you understand these rights?

Вы имеете право хранить молчание. Всё, что Вы скажете, может и будет использовано против Вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если Вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен Вам государством. Понимаете ли Вы суть всего сказанного?


Интересно, сколько людей думают, что это говорят только в американских фильмах перед задержанием преступника?

На самом деле "Предупреждение Миранды" делается в тех случаях, когда подозреваемый доставлен в полицию и ему предстоит допрос. А Миранда - это не девушка.

юридическая нудятинаЭта фраза впервые была озвучена 13 июня 1966 г. Председателем Верховного суда США Эрлом Уорреном при оглашении решения по делу "Миранда против штата Аризона". Данное событие в уголовном процессе США впоследствии стали называть "революцией суда Уоррена". В этот день Верховный суд Соединенных Штатов пятью голосами против четырех вынес переломной для американского правосудия решение по делу Миранда против штата Аризона. Но проблема вынужденных показаний остро стояла и раньше, до дела Миранды.

Дело Эскобедо против штата Иллинойс (1964) (С) стыбзено с просторов интернета.

Полиция задержала Дэнни Эскобедо, 22 лет, мексиканского происхождения, препроводила его в участок и, изолировав его на некоторое время от внешнего мира, добилась признательных показаний. Детективы не сообщили задержанному о его праве хранить молчание или праве на консультацию с адвокатом. Вместо этого они привели в комнату к Эскобедо еще одного подозреваемого, который указал на него как на убийцу, на что Эскобедо заявил: «Нет, я не убивал Мануэля (потерпевшего), это ты убил его». После этого на него сразу же надели наручники и отвели в помещение для допросов. Полиция допрашивала Дэнни Эскобедо в течение нескольких часов, причем все это время он стоял, наручники с него не снимали, ему было отказано в свидании с адвокатом (более того, юрист все это время находился в помещении полицейского участка). В конце концов, после четырехчасового допроса он сознался в убийстве Мануэля. Прокуратура штата Иллинойс использовала эти признательные показания в ходе судебного разбирательства, хотя адвокаты Эскобедо требовали изъять их из дела как добытые незаконно. Верховный Суд США, рассмотрев жалобу осужденного, пришел к выводу о недопустимости (на основании несоответствия Конституции США) заявлений Эскобедо, добытых полицией таким путем, в качестве доказательства в суде. Дело Эскобэдо вызвало целую серию подобных судебных процессов в США, но толкования его результатов различались настолько, что Верховный Суд воспользовался своим правом на истребование любого дела и его рассмотрение на предмет соответствия Конституции. Так, суд рассмотрел четыре дела для того, чтобы, как указал суд, «глубже исследовать некоторые проблемы применения привилегии против самообвинения во время допросов и дать конкретные конституционные интерпретации для правоохранительных органов и судов».

Дело Маллой против Хогана (1964)

В решении по делу Верховный суд в мотивировочной части решения установил, что допустимость доказательств в федеральных судах и судах штатов следует определять на основании положений Пятой поправки к Конституции. В этом же решении Верховный суд сделал еще одну новацию: он провозгласил право задержанного хранить молчание до тех пор, пока сам задержанный не решит его нарушить и начать давать показания по доброй воле.

Дело Миранда против штата Аризона.

Обвиняемый по делу Эрнесто Миранда был неимущим гражданином США двадцати трех лет от роду с серьезными отклонениями в поведении и специфическим складом характера. Среднюю школу Миранда так и не закончил. Его арестовали по обвинению в киднеппинге и изнасиловании и доставили в полицейский участок в городе Феникс, штат Аризона. Там он был опознан жертвой и препровожден в некое закрытое помещение, где и был допрошен полицейскими. Поначалу Миранда упорно утверждал, что он невиновен, однако через два часа допрашивавшие его полицейские вышли из комнаты допроса с письменным признанием Миранды, скрепленным его подписью. Суд счел этот документ процессуально пригодным, и Эрнесто Миранда был признан виновным в совершении изнасилования и киднеппинга.
На первый взгляд, признание Миранды, взятое в отрыве от обстоятельств его получения, являлось допустимым согласно тесту на добровольность. По сравнению с тем, как представители правоохранительных органов обходились с обвиняемыми по многим другим делам, Миранду допрашивали в щадящем режиме. Но акценты уже в значительной степени сместились, и во главу угла было поставлено максимальное соблюдение прав задержанного и внесение принципиальных изменений в тактику допроса.
В решении Суд счел, что в деле Миранды были нарушены права обвиняемого, гарантированные Пятой и Шестой поправками к Конституции. Так же в нём неоднократно говорится о том, что проведение допроса в изолированном помещении воздействует на психику задержанного таким образом, что он начинает говорить то, чего никогда не сказал бы при иных обстоятельствах. Особо сильный прессинг на задержанного оказывается в условиях так называемого содержания "инкоммуникадо", т. е. содержания под стражей без права вступать в контакт с родственниками или защитником. Верховный суд определил, что перед тем, как приступить к допросу, полицейские обязаны сообщить задержанному о имеющемся у него праве пользоваться услугами адвоката. Задержанный вправе сам выбрать себе адвоката в том случае, если он в состоянии оплатить его услуги. Но отсутствие средств у задержанного вовсе не означает затруднения реализации его права на получение квалифицированной юридической помощи. Судья Уоррен подчеркнул, что задержанному следует четко объяснять, что ему может быть предоставлен государственный адвокат, который будет представлять его интересы и до назначения этого адвоката задержанный не будет подвергаться допросам. Если же это не будет сделано, то у задержанного может сложиться впечатление, что он вправе воспользоваться услугами адвоката только в том случае, если он в состоянии сам оплатить его услуги. Задержанный не обязан требовать адвоката перед допросом, но если он не требует предоставления ему адвоката, возможности связаться со своим адвокатом или присутствия адвоката во время допроса, это не означает, что задержанный отказывается от своего права на юридическую помощь. Если же допрос все-таки был проведен в отсутствие адвоката и с задержанного были сняты показания, на обвинение возлагается тяжкое бремя доказывания факта сознательного и добровольного отказа задержанного от использования привилегии против самообвинения и от осуществления права на юридическую помощь, предоставляемую адвокатом по назначению или по соглашению.
Следующий важный момент, который в обязательном порядке должен разъясняться задержанному, заключается в том, что задержанный не обязан давать показания и может хранить молчание. С этим неразрывно связано и следующее предупреждение, основная цель которого поставить задержанного в известность относительно последствий его согласия дать показания: все, сказанное задержанным, может и будет использовано против него в суде. Как отмечается в решении, "человек, вырванный из привычной обстановки и помещенный в условия предварительного заключения, в отношении которого применяется высококлассная техника убеждения, описанная в стандартных пособиях по тактике допроса, не может чувствовать ничего иного, кроме как обязанности начать говорить". Результатом этого, как правило, был квазидобровольный отказ от привилегии против самообвинения, проистекавший, кроме того, и из незнания задержанным своих прав.


Русские юристы, имён которых я, к сожалению не знаю, и опусы которых я частично стырила, исследовали современную американскую статистику. И пришли они к такому выводу: благодаря "предупреждению Миранды" ежегодно примерно 4% совершенных преступлений (что в национальном масштабе составляет 28 000 тяжких преступлений против личности и 79 000 серьезных имущественных преступлений) остаются безнаказанными.


А я-то думала, что правило Миранды реально плохо работает и читают это всё больше для понта. Однако на самом деле оно вон как. Соблюдение прав человека влечёт снижение раскрываемости преступлений. И у нас в России также, и трудно сказать, что лучше: осуждение невиновного или избежание наказания закоренелым преступником?